Засланец - Страница 76

– Да, я столкнулся с одним отрядом во время его тренировки… – мне вспомнилась стальная пещера эллинга, согретая теплом огнежорки. – Это они оставили отметину на голове профессора.

Эдмонд нахмурился. Затем с пониманием кивнул.

– Ты видел подростков, проходящих испытание. Им предстоит стать великими воинами. Причем в самом недалеком будущем.

– Я бы хотел увидеться с ними. Они мне помогли в предгорьях. Серьезно помогли.

– Увидишься, – пообещал старейшина. – Этот дождь не может идти вечно.

И действительно. Едва ливень стих, по увенчанной шпилями крыше дома совета, а затем по двору пронеслась стремительная тень. Эдмонд, прижав ко лбу козырьком ладонь, посмотрел на небо.

– А вот и один из них… – прогудел он довольным голосом. – Точнее – одна.

Эдмонд сунул пальцы в рот и коротко свистнул. Тень описала еще один круг над двором, затем на раскисшую землю перед крыльцом спикировал матерый бредун бронзовой окраски.

На его спине сидела, вдев ноги в стремена, с поводьями в руках Ким – командир отряда совят из предгорий. Бредун под ней скалил мелкие, будто выточенные из хромированной стали зубы и хлопал могучими крыльями.

Крыльщик – вспомнилось мне странное слово, которое я услышал от знахаря, когда мы подходили к Лесогорью.

Вот, значит, какие они, крыльщики.

– Эн таро акрот! – почтительно поздоровалась Ким и выскользнула из седла. Громко чавкнула под ее сапожками грязь. Летающий демон ткнулся ей в плечо страшной, бугристой мордой, и Ким послушно почесала твари за ухом, точнее, около ушной мембраны.

– Эн таро ас, девочка, – ответил Эдмонд. – Твое имя?

– Ким. Старшая отряда «Посланники Жнеца».

– «Посланники Жнеца»? – удивленно протянул Эдмонд. – Кто же дал вам такое название?

– Старейшина Жастин, – ответила Ким и, стрельнув глазами в мою сторону, обратилась ко мне: – Эн таро, дядя дух!

– Привет, Ким, – поздоровался я. – Вам засчитали испытание в предгорьях?

– Старейшина Жастин, – девочка потупила взор, – хотела оставить нас еще на одну зиму в горах.

– Да, – подхватил Эдмонд, – но совет решил, что тренировки могут подождать. Сейчас все свободные скиллы должны быть в Лесогорье. Мы решили, что отряд прошел испытание успешно.

Готовитесь к драке, значит. Ожидаете, что придется туго, и собираете все доступные силы в кулак.

Я поглядел на бредуна, который увлеченно рыл задней лапой грязь, пачкая брызгами стену дома совета старейшин. Еще одна догадка прокралась в сознание.

– Крыльщиком может быть взрослый? – спросил я Ким.

– Не-а, – ответила девочка. – Бредун поднимет взрослого в воздух, но не сможет долго удержать.

Видел я, как бредун поднимает взрослого человека. В когтях.

Как будто пелена сплошного ливня отделяла меня сегодняшнего от того засланца, который появился в землях лесных людей. Мне казалось, что я провел на Дожде уйму лет. Это все – сумасшедшая смена времен года. Ни на одной планете я не испытывал подобного.

Но никто не отменял задания. И мой долг оставался прежним – дать землянам шанс на спасение пусть даже ценой гибели цивилизации Дождя.

– В тебе сильно… вибрирует… вот тут… – Ким положила руку на грудь.

Действительно. Вибрировало. Я и сам это ощущал.

Наверное, то была совесть. А может, какое-то другое рудиментарное чувство.

…Тина пожарила икру стрекунов вместе с порезанными тонкими дольками клубнями. Вкуса еды я совершенно не почувствовал. Съел порцию, словно автомат, глядя перед собой. За стенами хижины гудел ливень. Короткое лето подходило к концу, едва начавшись.

– Скажи… – Тина поджала губы, раздумывая, стоит ли задавать этот вопрос. Но потом все-таки решилась: – Что ты почувствовал, когда не нашел меня в деревне Деда?

Воспоминания ожили. Запах леса, дождевой воды и крови. Суматоха, царящая в деревне после битвы с отрубаями. Крики раненых. Вопли вдов и сирот.

Втоптанный в грязь перед входом в хижину тюрбан знахарки.

– Я ощутил, – слова нехотя выдавливались из глотки, – что дождь может идти вечно, – я посмотрел на Тину и добавил: – Что для кого-то дождь идет вечно.

Тина со вздохом опустилась на табурет. Ее губы задрожали.

– О, Сайрус, – прошептала она. – Я знаю, ты поймешь.

Действительно, я пойму. Ответишь ли ты мне тем же, когда настанет время?

– Пришло время исчезнуть из деревни лесных дикарей, – сказала Тина бесцветным голосом. – У скилл – свои тропы. А набег отрубаев помог мне замаскировать следы.

– Конечно, понимаю, – улыбнулся через силу я. – Ты поступила, как была должна.

Все мы хороши. Не удивлюсь, если эта вереница мужей Тины – убитый шерстнями Бран, Сык и Тарс, с которыми тоже что-то случилось, и кто-то там еще – тоже эксперимент. Скиллы искали возможность преодолеть свою стерильность. Знахарка, живя с лесными людьми, пыталась найти подходящего донора: мужчину, чье семя поможет ей дать начало новой жизни. Она укрепляла себя различными отварами, которые готовила сама. Она работала, выполняла задание во имя своей немногочисленной расы.

И исчезла сразу, как только осознала, что ее миссия выполнена успешно. Бросилась в Лесогорье, чтобы доложить обо всем старейшинам.

Но это было всего лишь мое предположение.

И, возможно, было недостойно с моей стороны думать о Тине вот так. Но, Ктулба свидетель, факты выстраивались в стройную цепочку.

Мы смотрели с Тиной друг другу в глаза. Вопросы были бы излишними. Любые слова были бы излишними.

И мы молчали. Вот эта недосказанность, точно перегородка из плексигласа, будет разделять нас всегда. И мы не зададим друг другу вопрос, страшась получить честный ответ.